Страницы истории: о старице Усть-Медведицкого монастыря и становлении православной веры на Дону

С каждым днем мы приближаемся к знаменательной дате в истории Усть-Медведицкого Спасо-Преображенского монастыря – самого древнего в Волгоградской митрополии – 370-летию со дня его построения. 3 августа, в святую дату – день памяти преподобной игуменьи Арсении Усть-Медведицкой произойдет это важнейшее событие. Нет сомнения, среди многих православных людей, внесших неоценимый вклад в развитие и становление не только самой обители, но и всей православной веры на Тихом Дону на одном из первых мест стоит имя схимонахини Ардалионы, старицы Усть-Медведицкого монастыря .

НАЧАЛО ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ

Схимонахиня Ардалиона была дочь священника слободы Завязка Хоперского округа Войска Донского, отца Андрея Игнатова, родившаяся 30 января 1816 года. При крещении нареченная Анною. Семи лет она лишилась своего отца, который умер, оставив после себя двух сыновей и трех дочерей, из коих Анна была старшая, на попечение престарелого своего родителя Димитрия Игнатова, бывшего также священником в той же Завязке.

Трудно было прокормить, не только воспитывать осиротевшую семью. За неимением лишних средств мальчиков стал учить сам дедушка, а Анну мама отправила к своей сестре, дворянке Краснушкиной. У тетки Аннушка прожила несколько лет, в совершенстве выучилась читать и очень полюбила книги. Это и расположило сердце девушки к духовной стороне жизни.

На 18 году жизни она случайно с богомолками прибыла в Усть-Медведицкий монастырь. Скромная монастырская обстановка и монашеская жизнь до того ей полюбились, что она навсегда захотела остаться в святой обители. Игуменствовавшая тогда мать Афанасия приняла Анну Игнатову в число сестер. Это был 1834 год. Вспоминая то время, Анна Андреевна говорила, что она тогда почувствовала такую радость в сердце, такую легкость в душе, что «точно у нее были крылья».

В первые годы жизни в монастыре Анна Андреевна проходила послушание по черным работам: летом в огороде, на покосе. Всякую тяжелую работу исполняла радостно и с желанием. В час отдыха читала вслух книги слушательницам. Игуменья Афанасия, узнав, что послушница Анна Игнатова хорошо читает и имеет сильный голос, поставила ее на клирос. Книги были везде неразлучными спутниками Анны Андреевны, носившей уже имя Алевтины, данное ей при пострижении в рясофор. Дни и ночи она посвящала чтению и молитве.

ПРИНЯТИЕ МОНАШЕСТВА

Бывшая просфорня мать Павлина, мать Митрофания, дочь полковника и мать Рипсимия, впоследствии схимонахиня Пафнутия, были усердными слушательницами матери Алевтины, часто звали ее к себе, с верой и любовью внимали ее духовной беседе. Мать Алевтина отсекала в себе привязанность к вещам, она не только сама себе ничего не приобретала, но и глубоко огорчалась тем, когда в других видела противные нравы.

Духовного подвига матери Алевтины никто не видел, ничего особенного в ней не замечали, и мало было насельниц, которые могли бы понимать ее тайную жизнь. По принятию монашества в 1855 году, она редко стала выходить из кельи. Иногда спрашивали ее сестры, отчего она никуда не выходит? – Прежде я выходила чай распивать, — отвечала мать Алевтина, — а теперь чай не пью и ходить по другим кельям незачем.

Самой приверженной ученицей была вышеупомянутая Рипсимия, в миру Параскева, дочь казака Усть-Хоперской станицы. Робкая и скрытная Параскева расположилась к ней всей душой, внимательно слушала ее слова, доверяла ей свои сердечные тайны, и, получая духовный разумный совет, держалась его. Скоро Параскева стала относиться к Алевтине, как к своей руководительнице и духовной матери.

В 1852 году монахиня Алевтина пожелала поклониться Киевской святыне и посетить некоторые пустыни, где сохранялся строгий устав монашеского общежития. Она взяла с собой и послушницу Параскеву. Все путешествие они совершили пешком и проходили три или четыре месяца, посетив многие монастыри по пути в Киев.

ПОСТРИЖЕНИЕ В СХИМУ

При всей любви своей к келейному одиночеству, мать Алевтина была общительна и умела всех расположить к себе. По обязанностям благочинной, где она не появлялась, везде производила отрадное впечатление своим бодрым духом, веселым взглядом, ласковым обхождением. Но при всех этих качествах, облегчающих для нее прохождение начальственной должности, в ней зрела мысль о полном отречении от всего в совершенном безмолвии. А так как в монастыре это возможно только при пострижении в схиму, то мысль о схиме была давнишней и неизменной.

26 февраля 1859 года на 43 году жизни монахиня Алевтина была посхимлена с именем Ардалионы. Приняв сугубое монашество, схимонахиня Ардалиона усугубила и свой молитвенный подвиг. Всегда бывая на церковных службах, в своей келье она занималась непрестанной молитвой и чтением. Таким образом, уединение схимницы Ардалионы в первое время после пострижения было полное и молчание совершенным, и она утешалась этим безмолвием и не хотела его нарушать.

ЗНАКОМСТВО С МОНАХИНЕЙ АРСЕНИЕЙ

Но один случай изменил одинокую жизнь подвижницы. Она вступила в общение с молодой послушницей Анной Себряковой ( потом игуменья Арсения), за месяц до ее схимы постриженной в монашество с именем Арсения. Как новопостриженные, схимонахиня Ардалиона и монахиня Арсения оставались в церкви вдвоем между службами. Сидя рядом на скамеечке последняя часто обращалась к первой с разными вопросами о своих помыслах, о различных духовных предметах. Схимница давала ответы монахине, но однажды сказала ей: «Ты, Арсения, так много спрашиваешь и такие вопросы предлагаешь, что одним словом ответить на них нельзя, а в церкви беседовать неудобно: если игуменья благословит, то лучше тебе приходить в мою келью; хотя я никого не принимаю, но тебя приму. Не потому, что ты – Арсения, а потому, что ты истинно желаешь спастись».

С благословения игуменьи монахиня Арсения стала ходить в келью к схимнице, и такие посещения сделались ежедневными. Видя это, игуменья Вирсавия сказала однажды Арсении: «Так как ты часто ходишь к схимнице, то возьми ее к себе в келью». Вскоре пришла к ним жить прежняя келейница Агафья Прокопьева, а через год и мать Рипсимия. Схимница Ардалиона больше всех из учениц беседовала с Арсенией, а та читала ей «Евангилие», каноны и почти каждый вечер отеческие книги.

Хотя схимонахиня Ардалиона на вид казалась мужественной и была даже довольно полна, но здоровье у нее было слабое. В 1860 году потребовалось серьезное лечение. Доктор, посетивший по просьбе матери Арсении их келью, посоветовал больной быть больше на воздухе и сделать какое-нибудь путешествие. М.В. Себряков – отец матушки Арсении, предложил свой экипаж, пару лошадей и человека. По благословению игуменьи она отправилась по святым местам. Схимонахиня посетила Святогорский и другие харьковские монастыри, Воронеж и Усмань. Возвратясь из этого путешествия, схимница Ардалиона поправилась несколько здоровьем.

В 1862 году игуменья Вирсавия в связи с высоким возрастом подала прошение об увольнении ее с должности настоятельницы, но сестры монастыря попросили управляющего Донской епархией преосвященного Иоанна, чтобы он не менял ее. Владыка оставил Вирсавию на игуменстве и назначил ей помощницей мать Арсению, определив ее на должность казначеи. Перед наступлением Великого поста 1863 года схимонахиня Ардалиона собрала своих келейниц и сказала им: « До сих пор вы жили моей жизнью, а теперь мы будем жить отдельно. Мать Арсения теперь казначея, ей надо заниматься монастырскими делами, я хочу затвориться в своей келье». И тем не менее к схимонахини, как и прежде, многие шли за советами, нарушая ее глубокое безмолвие. Никому она в помощи не отказывала. Монахини говорили: « Матушкино слово, как сильный дождь, смывает с сердца всю нечистоту». Ее слово иногда было строго обличительно, но при этом сильнее врачевало.

НОВЫЙ ПОДВИГ МАТУШКИ АРСЕНИИ

22 ноября 1863 года умерла игуменья Вирсавия. Сестры монастыря единодушно обратились к казначеи матушке Арсении взять на себя начальство монастыря и стать им матерью и игуменьей. Старицы-монахини тоже стали приходить к схимонахине Ардалионе и просили ее убедить мать Арсению принять должность игуменьи. Убежденная доводами старицы, мать Арсения, с душой полной готовности к новому подвигу, 4 января 1864 года приняла предложенную ей должность игуменьи Усть-Медведицкого монастыря. Схимонахиня Ардалиона, чтобы облегчить для своей ближайшей ученицы первые шаги на новом поприще, на время оставила свое безмолвие и вошла в дела монастыря, особенно по внутреннему строю его жизни.

Вскоре жизнь монастыря под управлением новой игуменьи потекла обычном порядком, матушка Арсения применилась к своему положению, а схимонахиня Ардалиона опять пожелала уединиться.

КОНЧИНА ВЕЛИКОЙ СТАРИЦЫ

Между тем здоровье схимницы с каждым днем ослабевало, это было предвестницей другого перехода в жизни, для которого душа великой старицы уже приготовилась. Кончина совершилась 1864 года, 17 августа в 10 часов вечера. На другой день тело почившей было предано земле на территории монастыря, около небольшой церкви апостолов Петра и Павла.

В 1874 году церковь Петра и Павла была снята и на ее месте заложили большой храм во имя Казанской иконы Божией Матери. Размечая с архитектором место для нового храма, игуменья Арсения была приятно изумлена и обрадована, что могила схимонахини Ардалионы пришлась под храмом, на одном из лучших мест.

Вместе с мраморными колоннами, которые выписывались для храма Казанской иконы Божией Матери, был привезен из Петербурга на могилу памятник — плита серого мрамора с надписью, обозначающей время кончины схимонахини Ардалионы. Памятник этот сооружен усердием учениц великой старицы, в том числе игуменьи Арсении.

Сейчас этот памятник – плита схимонахини Ардалионы находится в храме Арсения Великого. Все верующие, посещающие храм Арсения Великого, молятся перед ним, отдавая долг памяти великой старице.

Григорий Выпряшкин, член Союза журналистов России

(Материал подготовлен на основании архивных документов Усть-Медведицкого Спасо-Преображенского монастыря).